Сергей Колеров: Русская (контр)революция против "цветных революций"
20-летие путча августа 1991 года и последовавший за ним развал СССР активизировали на постсоветском пространстве дискуссии о перспективах бывших советских республик и подведение итогов периода независимого друг от друга существования.
REGNUM
20-летие путча августа 1991 года и последовавший за ним развал СССР активизировали на постсоветском пространстве дискуссии о перспективах бывших советских республик и подведение итогов периода независимого друг от друга существования.
Неутешительных по большей части. Бодрые, преисполненные оптимизма декларации некоторых лидеров и "отцов-основателей" стран бывшего Советского Союза, провозгласивших независимость под их руководством и помпезно празднующих ее 20-летие, списывание всех последовавших провалов и нынешнего катастрофического положения (разумеется, "временного" и "преодолимого") на сегодняшних преемников, опровергаются самим их населением. Данные соцопросов (там, где они проводились и где социология в принципе может существовать) свидетельствуют, что "независимость", вопреки утверждениям национальных лидеров, не представляет никакой ценности для значительной части, а где (например, в Бессарабии) и для большинства населения, которое готово пожертвовать "суверенитетом" своих элит в пользу кого угодно - России, ЕС, НАТО, ближайших чуть более успешных соседей.
О восстановлении СССР по-прежнему мечтает значительная часть его бывших граждан. И дело не только и не столько в русских и ностальгирующих по "совку" пенсионерах, как это пытается представить официальная пропаганда. Жители ближнего зарубежья без всяких соцопросов "голосуют ногами" в пользу России, остающейся главным центром для трудовых мигрантов и эмигрантов из большинства постсоветских республик. При этом абсолютное большинство гастарбайтеров - отнюдь не пенсионеры и не русские по паспорту.
Однако препятствием для реальных реинтеграционных процессов вокруг бывшей метрополии являются не только национальные элиты, но и сама Россия, до сих пор не имеющая внятной позиции и политики в ближнем зарубежье - зоне своей исторической судьбы и поэтому - исторической ответственности и интересов. Спрос жителей постсоветского пространства на реинтеграцию наталкивается на отсутствие адекватных предложений со стороны российской элиты. И это куда более серьезное препятствие, чем неустойчивые режимы российских соседей, рассыпающиеся, как показывает практика, от малейшего толчка извне и изнутри подобно карточному домику. И проблема тут не только в качестве российской элиты, в её метаниях и противоречивых декларациях, определяемых частными, сиюминутными и зачастую иллюзорными выгодами. По своему комсомольско-застойному происхождению она мало чем отличается от национальных элит соседей. Единственная разница между ними в том, что российская элита антинациональна. Причем вполне официально. В России нет нации. Т.е. нет того, что является основой основ любого государства. Нет национальной политики. Есть лишь доставшаяся в наследство от СССР раздираемая противоречиями метрополия, население которой новоиспеченная элита 20 лет назад обозвала "россиянами", и с тех пор и пальцем не пошевелила, чтобы хотя бы попытаться наполнить это слово, все более воспринимаемое русскими как оскорбление, каким-то реальным содержанием. Отсутствие в России нации и делает невозможной реинтеграцию обломков бывшей империи, более того, является одной из главных причин все более прогрессирующей дезинтеграции самой РФ.
Россия, напомню, единственная федерация из всех республик бывшего СССР. Во всех остальных сразу же после развала Союза установились режимы от умеренно националистических до полунацистских. Притом что ни одна из них, как и Россия, не может похвастаться этнически однородным населением и отсутствием межнациональных, межконфессиональных и межкультурных противоречий. Тем не менее, даже потеряв де-факто (как в случае с Азербайджаном и бывшей Молдавской ССР) и де-юре (как в случае с Грузией) части территорий, формально достававшихся им в наследство от СССР, элиты этих стран по сей день и слышать не хотят о федерации и необходимости поступиться частью интересов "титульного" большинства. Хотя еще несколько лет назад (сейчас уже - нет) это могло бы стать решением их территориально-этнических проблем.
В России же, наоборот, федерация - в том виде, в каком она существует сейчас, - это невзорвавшаяся бомба, застрявшая со времен войны в фундаменте жилого дома, могущая сдетонировать в любой момент. Главный порок этой "федерации" в том, что ее этническое большинство - русские - не имеет в ней никакого статуса, и, по сути, лишено своего имени. В то же время большинство других этносов РФ имеют либо собственную государственность в виде национальных республик, либо представлены другими институциональными и организационными формами. В результате Россия имеет на своей территории целый букет государств в государстве - националистических режимов, подобных постсоветским, где оставшееся русское население подвергается дискриминации, сопоставимой с реалиями если не Прибалтики, то Бессарабии или Украины. Сходства добавляют и дотации в северокавказские республики, Татарстан, Калмыкию, Чувашию и т.д., своими размерами больше напоминающие дань, выплачиваемую Москвой из федерального бюджета, т.е. из карманов все тех же русских налогоплательщиков, в то время как целый ряд областей центральной России находятся на грани демографического и экономического выживания. При этом как дотирование соседей из ближнего зарубежья, так и финансирование националистических режимов на территории самой России мотивированы только одним - обеспечением их мнимой лояльности Москве. Не защищено русское население и в местах своего исторического компактного проживания, где оно составляет большинство. Терроризируемые приезжими с окраин России и из-за рубежа, "голосующими ногами" против собственной нищеты и за русские возможности, сами русские не только не получают никакой защиты от власти, но лишаются ею даже права на самозащиту, неизменно оказываясь виновными в ходе локальных стихийных - всегда разрушительных - выступлений. Таким образом, через 20 лет государственного "россиянства" русским стало быть непрестижно, невыгодно, а то и просто опасно не только в ближнем зарубежье, но и в самой России.
Эксперимент по выведению "россиян" был бы оправдан и имел бы хоть какие-то шансы на успех только в случае упразднения всех национальных республик и административно-территориального переустройства. Иными словами, если бы в праве на национальную государственность было бы отказано всем народам России, а не только русским. Если же Москва не готова лишать титульной государственности Татарстан, Дагестан, Чечню и иже с ними, остается только один путь - объявить Россию в целом государством русских, и закрепить это положение в Конституции. Никакой дискриминации по отношению к другим народам РФ в этом не будет, поскольку наиболее крупные из них и так имеют свою государственность в рамках федерации в местах своего исторического компактного проживания. Помимо того, что конституционный статус, наконец, даст возможность русским почувствовать себя своими хотя бы в оставшейся в виде РФ части государства, которое они веками создавали, создаст и юридические механизмы защиты наших прав в национальных субъектах федерации.
На неизбежные в случае такого решения обвинения в "русском великодержавном шовинизме", "русском фашизме" и "империализме", которые будут звучать как в самой России, так и за рубежом, следует реагировать так же, как, например, власти прибалтийских членов Евросоюза и НАТО - "эталонов" в соблюдении прав человека, реагируют на обвинения в дискриминации русских, лишенных в большинстве этих стран элементарных гражданских прав. Т.е. никак - игнорировать. Поскольку любые робкие попытки России хоть как-то, где-то, в чем-то защитить свои интересы традиционно встречают бурю негодования "мирового сообщества". Тем более что речи о нарушении прав других народов РФ не идет, речь идет лишь о восстановлении прав русского народа. Русские, составляющие около 80% населения РФ, заслужили право на государство, основанное ими еще тысячу лет назад. Реальные русские, стоит подчеркнуть, в отличие от, скажем, мифических 78% "украинцев" на Украине и 76% "молдаван" в Бессарабии, уже 20 лет дискутирующих на грани гражданской войны о собственной идентичности и государственности, которыми они обязаны исключительно СССР, половина и более населения которых говорят либо по-русски, либо на суржике. Идентичность русских не вызывает никаких сомнений ни у самих русских, ни у всех остальных, за исключением зоологических русофобов и профессиональных борцов с "русским империализмом". Особо стоит подчеркнуть, что речь, разумеется, не идет об этнической и расовой "чистоте". Об этом, как минимум, глупо было бы рассуждать в бывшей империи, на территории которой веками сосуществовали, взаимодействовали и смешивались более ста этносов. Русский - тот, кто считает себя таковым. По праву ли рождения или в результате осознанного выбора - не имеет значения.
Государственный статус русского народа (пожалуй, наиболее разделенного народа в современном мире) в РФ даст основу и необходимый инструментарий и для защиты русских за рубежом. Вместо абстрактных "соотечественников" и проживающих за рубежом граждан России, которые, как показывает практика в том же Приднестровье, являются для Москвы лишь сиюминутным аргументом и разменной монетой в политических играх, Русское государство, сама государственность которого обеспечена его русским большинством, будет отстаивать интересы, в первую очередь, русских, сделавших свой выбор в главном - в идентичности, языке и культуре, а не просто и не только граждан РФ. За примерами государственной поддержки таких, настоящих соотечественников далеко ходить не надо, их можно найти среди бывших собратьев по соцлагерю, а ныне членов ЕС - Румыния, Венгрия, Польша. Все эти страны поддерживают не анонимных своих граждан или "соотечественников" за рубежом, а именно румын, венгров, поляков - тех, кого эти государства считают таковыми, и тех, кто за рубежом идентифицирует себя в качестве таковых. Им они предоставляют гражданство и избирательные права, превращая их в серьезный фактор не только внешней, но и внутренней политики. Достаточно вспомнить, что именно румынские граждане из-за рубежа дали Траяну Бэсеску перевес в полпроцента над Мирчей Джоанэ и победу на последних президентских выборах в Румынии. В случае же, если Россия станет государством русских, следствием этого станет полное переформатирование постсоветского пространства.
Русское государство сможет консолидировать русских как в зарубежье, так и в самой России, и завершить процесс формирования русских как нации на всем пространстве Русского мира, прерванный большевистской революцией 1917 года. При этом речь идет не только о тех процентах русских, оставшихся в республиках бывшего СССР согласно их официальным переписям. Государственная поддержка диаспоры, в первую очередь, дает реальную перспективу воссоединения русского народа со своими отколотыми частями, именуемыми ныне "украинцами" и "белорусами". Несмотря на 17% "официальных" русских на Украине и 8% в Белоруссии, русский язык предпочитает в быту не менее половины населения на Украине и до 70% в Белоруссии. Что останется от создаваемых австро-венгерской монархией, германскими штабами, Сталиным и Кагановичем украинской и белорусской "наций", если Россия поможет вспомнить записавшимся в "украинцы" и "белорусы" русским об их истинной идентичности? А нынешним "русским" - что они лишь искусственный этнографический осколок большого народа. И какая судьба ждет в этой ситуации сами "незалежные" проекты под названием "Украина" и "Беларусь"? Тем более что в случае Украины идентификационный раскол имеет географическую границу, а оплот украинского национализма - запад страны - сам отталкивает от себя юго-восток и Крым, называя население этих регионов "москалями" и "недоукраинцами". Аналогичная ситуация наблюдается и в Бессарабии, где идентифицирующее себя как "румыны" меньшинство, в настоящее время находящееся у власти, называет этнических молдаван, значительная часть которых - русскоязычные, "русофонами" или просто "русскими". В отличие от "бессарабских румын", румыны румынские себе такой "щедрости" не позволяют. Однако они (пока) лишены возможности решить этот вопрос в административном порядке. И могут лишиться ее окончательно, если Русская Россия составит им конкуренцию.
Пока же Россия "россиянская" лишь молча наблюдает, как "нейтральная Республика Молдова", вопреки "общим духовным основам" и "братским узам", стремительно дрейфует в евроатлантическом направлении. Более того, старается облегчить ей это путешествие, насильственно и противоестественно, против истории и против ясно выраженной воли единого приднестровского русского народа (нынешних молдаван, русских, украинцев) впихнув в нее, в угоду западным "партнерам", русское Приднестровье. Точно так же "россиянская" Россия наблюдает за евроатлантическим "выбором" Украины и прочих "братьев".
Таможенный союз и ЕЭП, вне зависимости от того, присоединится ли к нему Украина или кто-то еще, как и любые, предлагаемые РФ интеграционные проекты, какими бы экономическими выгодами и перспективами они ни обладали, обречены на провал, если в основе их будут лежать традиционные для последних 20-ти провальных лет сделки с национальными элитами. Поскольку сам смысл существования этих элит, независимо от декларируемых и легко меняемых ими принципов и убеждений, - в противостоянии Москве. Так было все 20 лет их автономного существования, и будет до тех пор, пока Россия не уничтожит их, либо не исчезнет сама. Опорой реинтеграционных проектов России в бывших советских республиках может стать только их население, и, в первую очередь, русские.
А организационным и концептуальным выражением этой реинтеграции должны стать формальные и неформальные, политические, а не этнически-этнографические "русские партии" за рубежом. Прежде всего, там, где сохранился значительный процент русского (в не-этническом смысле слова) населения - на Украине, в Белоруссии, Бессарабии, Казахстане и Прибалтике. Русские партии, опирающиеся, помимо этнического и языкового сегментов населения, на пророссийский электорат в целом, - это альтернатива не только кулуарным кормушкам "профессиональных русских" и "соотечественников", но и Лукашенко, Януковичу и Воронину с их партиями, использующими и предающими свой электорат, прикрываясь пророссийскими лозунгами. При этом, безусловно, деятельность русских партий может быть результативна только в том случае, если она координируется и поддерживается из России. Негативный опыт русских партий Прибалтики, которые, оказавшись невостребованными в Москве, погрузились во внутриполитическую борьбу за выживание, к проблемам собственно русских никакого отношения уже не имеющую, - тому подтверждение. С другой стороны, очевидно также, что создание русской партии необходимо в самой России. Как и смена элиты вообще. Ясно, что ни комсомольско-олигархическая "Единая Россия" с Грызловым, ни Медведев со своей администрацией, ни Лавров с МИДом, будучи, как и их идейные предшественники Горбачев и Ельцин, этническими русскими, выразителями интересов русских тем не менее не являются и реинтеграцией Русского мира заниматься не будут. Поскольку их "партнеры" ставят перед собой прямо противоположную задачу.
Один факт принадлежности к русской нации и ощущение всесторонней поддержки Большой Родины может превратить русских за рубежом из унижаемого и пассивного меньшинства в пассионариев. А партийный статус наделит их достаточно широким арсеналом как внутриполитического, так и реинтеграционного действия - от представительства в органах власти и возможности инициирования референдумов, в том числе, и по поводу внешнеполитических приоритетов, до революционной смены марионеточных постсоветских режимов. И численность партии здесь не главное. К примеру, Демократический союз венгров Румынии - партия, представляющая 6-процентное нацменьшинство, не вдаваясь во все нюансы и сложности ее взаимоотношений с Будапештом и внутри венгерского движения в Трансильвании, уже на протяжении 2 лет является чуть ли не определяющим фактором внутриполитической жизни Румынии, играя на противоречиях между Либерально-демократической партией, правящую коалицию с которой она составляет, и оппозицией. Так же и гагаузы, составляющие в Бессарабии по официальным данным 4,4% населения (это меньше даже, чем "официальных" русских), в тех случаях, когда им удается преодолеть внутренние разногласия, оказываются способны противостоять Кишиневу.
Неизбежная революционность самого процесса оформления русской нации и его геополитических последствий обусловлена не только исторически - революционной денационализацией русских и уничтожением Российской империи, начатыми в 1917 году. Ее определяет также революционность текущего положения дел на постсоветском пространстве - тот общий для него кризис идентичности и государственности. Кризис на грани глобальной катастрофы. И в этом контексте становится очевидным: единственное, что можно противопоставить "цветным революциям" на территории бывшей Российской империи, включая, в ближайшей перспективе РФ, - это русская революция. Или контрреволюция, если угодно. Не менее очевидным представляется и то, что, если эта формула - русская (контр)революция против "цветных" - не будет реализована в ближайшее время, а конкретнее - той российской властью, что сформируется весной 2012 года, то она рискует обрести на территории России совершенно иные содержание и форму. А именно - того самого "бессмысленного и беспощадного", на фоне которого "разморозятся" "замороженные" на данный момент постсоветские конфликты.
По этой причине никакие полумеры, как, например, внесение в статью Конституции РФ, гласящую, что "носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ", дополнения - "...стержнем (основой) которого исторически выступает русский народ", как предлагает, в частности, ведущий научный сотрудник - "мозгового центра" администрации президента России - РИСИ Владимир Кузнечевский, предполагающий таким образом "восстановить авторитет русского народа в идеологическом (только) плане", не выведут ситуацию из тупика. На сегодняшний день это меньше даже, чем сугубо идеологическое (не юридическое) определение русского народа как "старшего брата", взятое на вооружение большевиками под руководством Сталина по мере приближения войны, ставшей Отечественной и вынудившей временно отказаться от смелых экспериментов в национальной политике и мирового экспорта пролетарской революции. Эта идеологическая конструкция, подвергнутая ревизии уже Хрущевым и сопровождавшаяся селекционированием и выращиванием национальных элит в республиках Советского Союза и РСФСР, окончательно обанкротилась к 1991 году. Попытка вытащить идеологического русского "старшего брата" из "россиян" в условиях современной РФ - сродни референдуму 17 марта 1991 года о сохранении уже обреченного и де-факто мертвого СССР. Восстановить имперский Русский мир способны только русский народ и Русское государство.
Сергей Колеров - шеф-редактор Западной редакции ИА REGNUM.
Дата добавления: 31.08.2011
